Уже час стояла у плиты и готовила борщ. Такой, как он любит: с болгарским перчиком, кусочками томатов и душистыми травами. Усталости не чувствовала, хотя ноги после напряженного рабочего дня пекли огнем. Ничего, это же она для него старается...

Вот и готово. Блюдо удалось на славу. Запаслась хорошенькими тарелками и сметаной, все поставила на стол. Ждала. Часы отсчитал восемь вечера - вот-вот любимый должен быть.

Уже полдевятого - а дверной замок упорно никто не прокручивал. Десять, одиннадцать... Взяла в руки телефон - абонент не может принять звонок. Двенадцать... Борщ давно простыл.

Прилегла на диване и думала. Упорно думала о том, что и когда сделала не так. Может, их отношения дали трещину тогда, когда задержалась на работе? Он очень обиделся, говорил, что порядочные женщины так себя не ведут. Мол, зарплата маленькая, а работа допоздна. Плакала, объясняла, а он на следующий день вернулся утром, едва держась на ногах.

- Это из-за тебя, - пробормотал тогда. - Это ты меня до такой жизни довела...

Снова ревела... просила прощения. Вроде бы все наладилось, а тут любимый в очередной раз вернулся утром. Уже не объяснял, просто упал в коридоре и так уснул. А потом было возвращение в три, четыре ночи. Вроде и привыкла, потому что тех утренних «свиданий» уже накопилось бессчетное количество. Мол, надо же человеку расслабляться после тяжелого рабочего дня.

А она? И кто вообще женщин о таком спрашивает? Они выносливы, говорят, все стерпят.

- И твой еще ничего - хоть спит, когда напьется. А мой Вася еще и шумит, руки протягивает: и ко мне, и к детям - терпи, - философски утешала подруга Ирочка.

К детям... А у них с Андреем даже деток нет. С такими мыслями и задремала. Вдруг - скребки в дверях. Любимый вернулся. Посмотрела на часы - полчетвертого, а она так и лежала - не раздевшись на застеленной постели.

Андрей снова упал в коридоре. Всегда удивлялась его особому умению в любом состоянии иметь силы добрести домой и не отважиться ступить и шага от входной двери к их кровати, которая еще хорошо помнила вечера, проведенные вместе. Точнее – это она помнила, а то проклятое супружеское ложе давно остыло, как и сегодняшний красный борщ...

Пока он храпел на коврике, собирала вещи. Одно вечернее платье, купленное еще до замужества, четыре кофты, одну из которых дважды пришлось зашить (хорошо, что «женские» дела ей под силу), двое джинсов и несколько пар колгот... на всякий случай, к юбкам, которых Андрей все равно не позволял носить. Неужели это все? Они же вместе четыре года, а нажила меньше, чем плохая нанятая домохозяйка?

Взяла свой нехитрый скарб, сложенный в полиэтиленовый кулек, переступила через своего возлюбленного, что раскинулся на полу, и остановилась. Нет. Она не может уйти вот так! Вошла на кухню, взяла кастрюлю с борщом и... вылила свой кулинарный шедевр прямо на пол. Довольна закрыла дверь...

Она ушла, чтобы снова на какой-то кухне готовить борщ, но уже для того, кто будет пробовать его горячим.